Был ли я чудовищем, если не горевал ни о ком и так стремился жить? Что я мог принести в жертву? Свое единственное начало, свое знание и Силу? Я даже никогда не горевал ни о чем и не жалел никого…. Что мне было хорошего в мире, который я сам построил для себя?

Сейчас мы смеемся над первобытным человеком, над его волнениями и ужасами перед природой, а как мы запуганы ужасом и чувством вины, которые теснятся в наших головах.

У меня нет истории. Этого никогда не могла понять…(она) Того, что я начался с самого себя. У меня не было ни бабушек, ни дедушек, ни родителей, ни тетей, ни дядей, друзей семьи и пр. Я начал свою историю с себя и своего брата…. Последние несколько лет я провел в работе, дома, в путешествиях писал, действовал… Иногда я обедал с друзьями, но мне нравится думать, что я наконец стал серьезным, целостным, что я наконец буду жить жизнью ученого исследователя. Что мои приключения скоро кончатся, почти кончились. Короче говоря, я молюсь, чтобы жизнь больше не преподносила мне сюрпризов. Закрывшись от остального мира, окружив себя волшебными книгами, Остин, Диккенса, Достоевского, Джойса, Хемингуэя, Драйзера, Конфуция, Гурджиева, Сократа, Платона, Юнга и, наконец, Кастанеды, я чувствовал усталость зверя, которому много пришлось пережить прежде чем попасть в свой рай.

Я снова перечитал Карлоса. Он с самого начала был великим писателем. Я пытался понять его неудачи в последующей жизни, его неспособность завершить свой гениальный роман…Роман со Знанием..

В своих первых книгах он писал об удивлении, которое у него вызывает мир и люди, живущие в нем.

Он закончил тем, что писал, как удивляется самому себе. Его заботой, и это было очевидно, была легенда о нем самом, которую он пытался создать. Он писал, скорее «всему миру», чем для себя. В каждой своей строчке он призывал внимание к Дону Хуану, а не к его искусству. Он хотел, чтобы все знали каким умным и ярким он был. Он даже старался чтобы его герои выглядели такими умными и яркими, как он сам. Он был, как кукольник-чревовещатель, который завидует и ревнует к смеху, который вызывает его кукла. И это было стыдно. Но все же я думаю, что он великий человек. Какая великая доброта, любовь к жизни, ум. И с ним было очень весело. Всем. И как я мог говорить, что он неудачник, когда его достижения, хотя и потрескавшиеся, были более великими чем мои?

Я помню все ощущения, когда перепросматривал его книги и изумление мое росло и росло, когда я не мог найти и следа его романа... романа со Знанием. Я не мог поверить, что он мог быть таким обманщиком ! Что все эти годы он делал вид, что писал книги, а на самом деле лишь возился с заметками и набросками… Тогда я понял. Что он уже сгорел… И эта шутка не была преднамеренной хитростью, просто она приносила ему удовольствие… И деньги.

Все это заставило меня размышлять о себе. Я пытался жить без иллюзий и без риска. Я вспомнил как думал раньше, что жизнь пытается погубить меня. Это оказалось не так. Вспомнил еще одну вещь: «Жизнь – это всегда попадать в струю».

Ты знаешь, что я имею ввиду: 

«Мерлин, Мерлин. Прошли тысячи лет, и ты уже должен проснуться в своей клетке, надеть колпак, усыпанный звездами, и пройти через страшный новый мир.

И ты, несчастный ублюдок, со своим хитрым волшебством, принесло ли тебе хоть что-нибудь хорошее то, что ты проспал в своей клетке тысячи лет и проснувшись увидел свою герцогиню в могиле, а обоих Артуров, поверженными в прах и развеянных по ветру?

Или у тебя есть еще одна уловка, которая может сработать?

Ужасный долгий выстрел. Но что это для игрока? У меня все еще есть стопка черных жетонов и страстное стремление к ужасу Реальности. Я страдаю, но я еще живу. Может это правда и я – Дух жизни, но я знаю свое начало и свой конец. И я знаю, кто я!

«Это правда, что я «Х» в нерешенном уравнении; «Х», который устрашит человечество, путешествуя через миллионы галактик. Но это неважно. Этот «Х» - скала, на которой я стою…»

Имена придумайте сами